Испытание любовью - Страница 38

Вернувшись домой, Грейс в первую очередь заглянула проведать Стефани.

— Как ты сегодня себя чувствуешь, моя дорогая? — спросила она, наклоняясь, чтобы поцеловать Стефани в пухлую розовую щечку.

— Спасибо, сегодня намного лучше, чем вчера, — ответила девочка. — А завтра я собираюсь встать уже по-настоящему, потому что меня придет навестить Люси.

— Хорошая новость. Кстати, а где Габриэль?

— Он в папиной и маминой комнате. Разбирает вещи. Мы решили сделать там небольшую перестановку.

— Понятно.

Переодевшись в домашнюю одежду, Грейс подошла к двери комнаты, из которой доносилось негромкое насвистывание, и постучала.

— Войдите!

В комнате царил страшный беспорядок. Костюмы, рубашки, галстуки, пиджаки, коробки с обувью кучами лежали на креслах и на широкой кровати, а на полу щерили разверстые пасти несколько огромных чемоданов. Габриэль появился из-за створки шкафа, как будто вышел из сказочной пещеры, в которой сразился по крайней мере с дюжиной драконов. Волосы у него были растрепаны, с плеча свисали подтяжки. Появление Грейс явно не вызвало у него радости. Габриэль свел к переносице густые черные брови, но это только добавило его облику мужественности.

Сердце Грейс подпрыгнуло и замерло.

— Помощь требуется?

— Нет. Я прекрасно справляюсь один. У меня здесь все под контролем.

Она невольно улыбнулась.

— Что тебя так рассмешило?! — рявкнул Габриэль.

— Ничего. Ты на меня злишься?

— Нет.

— Тогда, может быть, сделаешь перерыв? Я приготовлю что-нибудь перекусить. Купила стейки и салат. Их трудно испортить.

Он не отреагировал на шутку, и Грейс стало не по себе.

— Что случилось?

Прежде чем Габриэль отвернулся, Грейс успела заметить мелькнувшую в его глазах боль. Ну конечно! Какая же она глупая! Рэй и Криста. Они жили в этой комнате. Каждая вещь здесь хранит память о них.

— Ничего не случилось. Оставь меня в покое. Я скоро закончу.

— Габриэль, я…

— Уходи, Грейс! Неужели так трудно понять, что я не хочу, чтобы ты находилась здесь?

Он обжег ее злым, тяжелым взглядом, но Грейс не поддалась импульсу обиды, толкавшему ее к двери. Дело не в ней. Дело в этом мужчине, который от многого отказался, чтобы выполнить долг перед друзьями и позаботиться об оставшемся сиротой ребенке.

— Я не хочу уходить. И я не уйду.

Он скрипнул зубами и, отвернувшись, начал выдвигать нижний ящик шкафа. Слыша, как колотится о грудную клетку сердце, Грейс подошла к Габриэлю сзади, обняла и несмело прижалась к его спине. В то же мгновение его тепло, его запах вошли в нее, и она поняла, что именно этого ей и не хватало с той самой ночи, когда они были вместе.

— Что ты делаешь?

— А как ты думаешь?

— Черт! — Габриэль резко повернулся и посмотрел ей в глаза. — Я же сказал, что не хочу, чтобы ты находилась здесь. Уходи.

Грейс покачала головой.

— Не верю. Я нужна тебе.

— Мне никто не нужен!

— Не обманывай себя.

— Грейс…

Она положила руки ему на грудь, провела ладонью по животу и начала расстегивать ремень.

— О черт… — простонал он, резко, одним движением задирая на ней юбку и стаскивая трусики. — Надеюсь, ты заперла дверь!

— Ты в порядке? — негромко спросила Грейс. Габриэль поднял голову, и в его глазах были голод неутоленной страсти, печаль и что-то еще, что не поддавалось определению.

— Ты спрашиваешь, в порядке ли я? — На смуглом лице блеснули белые зубы. — Это я должен задавать тебе этот вопрос. Признаюсь, ты всегда, с самого начала, притягивала меня, но я и думать не думал, что потеряю голову от желания. И вот…

— Страсть живет по своим собственным законам. Помнишь? Ты сам это сказал.

Он заглянул в ее глаза и медленно кивнул.

— Да, помню.

— Тогда не злись.

— Я злюсь не на тебя. — Габриэль быстро поднялся и натянул джинсы. — Я злюсь на мир вообще. На его несправедливость. И я не знаю, хватит ли у меня сил пройти весь путь.

— Впереди только хорошее. Я в этом уверена.

— А я сейчас ни в чем не уверен. Мне не хватает Рэя. Его мудрости и спокойствия. Мне не хватает Кристы. Ее доброты и оптимизма. Они всегда приходили мне на помощь. В самые тяжелые времена. Без них мир опустел. Их дом был моим домом, а сейчас он — ничей.

— У тебя есть Стефани, — напомнила Грейс.

— Да, Стефани…

Голос Габриэля прозвучал так грустно, так печально, что Грейс захотелось сделать для него что-то, защитить его, унять прочно обосновавшуюся в нем боль, сказать, как сильно она его любит. Но ее желание натыкалось на препятствие — заключенный ими договор. Габриэль еще не был готов отдать кому-то свое сердце, не был готов полюбить, потому что любовь ассоциировалась у него с утратой.

— Я приготовлю что-нибудь вкусное.

Грейс прикоснулась к его плечу и почувствовала, как Габриэль облегченно вздохнул; наверное, обрадовался тому, что разговор закончился именно так.

— Хорошо. — Его горячий взгляд задержался на ее лице, и она отвернулась. Габриэль поднял руку, убрал прядь волос с ее щеки и вздохнул. — Спасибо, Грейс.

Хотелось бы знать, за что он меня поблагодарил, подумала Грейс, спускаясь по лестнице.

Фиона пристально посмотрела на пришедшую в гости сестру и подтолкнула ее к дивану.

— Ты ужасно выглядишь, Грейс. Что-нибудь случилось?

Грейс обессиленно опустилась на диван.

— Нет, я просто жутко устала.

Сказывалось, конечно, напряжение последних дней, но главная проблема заключалась в другом: привычный мир, мир, который она создавала, строила, ревностно защищала и оберегала на протяжении пятнадцати лет, рушился прямо на глазах, и у Грейс не было надежды восстановить его в прежнем виде.